Милютин Иван Акимович (1920-2009 гг.), уроженец деревни Яранка. В РККА призван Седельниковским РВК 10 ноября 1940 года. Старший сержант, командир отделения разведки 577 гаубичного артиллерийского полка 80 тяжелой гаубичной артиллерийской бригады разрушения 18 артиллерийской дивизии прорыва. Член ВКП(б) с 1942 года. Дважды ранен – в 1943 и 1945 годах. Награжден орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, Славы III степени, медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За освоение целинных земель».
Иван Акимович Милютин прошел войну от первого до последнего дня. Причем условия его службы были такими, что только остается удивляться тому, как он выжил в ленинградских болотах, не умер с голоду в блокадном городе и не сошел с ума от того, что месяцами находился в окопах и блиндажах, выложенных из тел павших однополчан и сошедшихся с ними в схватке фашистов.
– Родился я в Яранке в двадцатом году, число и месяц уже не помню, как раз перед Октябрьской, – рассказывал ветеран в начале двухтысячных годов директору районного музея истории Валентине Любицкой. – Потом пошел в школу, учился я хорошо, но по семейным обстоятельствам закончить обучение не получилось. Старшего брата Димку за особые достижения взяли даже в спортивную школу, а я с пятого класса, было мне тогда двенадцать лет, пошел работать.
Мне пришлось идти в колхоз. Пара лошадей – и в путь. Работа была такая: два рейса в день пожилому коноводу с напарником, а это – я. В субботу было полегче – ездили один рейс за сеном, далеко его возили, а потом, после разгрузки, отправлялись в лес заготавливать сушняк на дегтярнях. Напилим короб дров, а в воскресенье надо всё на базаре продать. Получали какие-то копейки, и те в колхоз шли, а мы – на трудоднях сидели…
В армию Ивана Милютина призвали в сороковом году, до войны он отслужил год в Ленинградской области. Что такое бои с фашистами – узнал в первый же день Великой Отечественной. Без дрожи в голосе о 22 июня он рассказывать не мог и спустя шестьдесят лет.
– Когда началась война, мы были в лагерях, – вспоминал Иван Акимович. – Я ординарцем был, на воскресенье остался за старшего, а начальство уехало отдыхать. До этого у нас были боевые тревоги, часто они проводились. Все поговаривали, что война с немцем будет, ожидали её, хотя надеялись, что все обойдется. Но, получается, – плохо ожидали.
Подъем, значит, сделали, по беговой дорожке пробежали. Рядом протекала речушка Луга, раков мы в ней ловили. Слышим, самолеты летят, через некоторое время до нас донесся грохот разрывающихся бомб. Я сразу побежал в дивизион, скомандовал, чтобы палатки сматывали, а сам за начальством на машине помчался.
Командир в отдельной квартире жил, туда, к семье, и уехал на выходные. Я часто там бывал, недалеко это было, километра три или четыре. Еду, а командир дивизиона уже навстречу мне бежит, в трусах и майке, гимнастерка с брюками – в руках. Я кричу:
– Война! Там немцы бомбят наших!
Сели мы в машину и быстро в часть поехали.
После этого артиллерийский дивизион, в котором служил Иван Милютин, погрузили в эшелон и по узкоколейке повезли под Выборг. Войск наших там в достаточном количестве не было, одни пограничники держали оборону. Бились несколько дней.
Уже осенью 1941 года Ленинград оказался в кольце, в блокаде была и часть Ивана Акимовича. Артиллерия, где разведчиком служил Милютин, относилась к дальнобойной, 152-миллиметровой, стреляли «пушкари» в основном с закрытых огневых позиций. Сам же он не всегда был в тылу, больше приходилось на животе ползать по «передку» наравне с обычной матушкой-пехотой и засекать вражеские цели.
Тяжелые бои шли под Ленинградом, даже трупы с передовой не давали убирать никому: на «нейтралке» они лежали и с фашистской, и с нашей стороны. Потом, когда голод совсем одолел не только жителей блокадного города, но и части, защищавшие невскую твердыню, и сил на долбежку мерзлой земли не оставалось, из тел погибших наши пехотинцы и артиллерийские разведчики стали оборудовать окопы и блиндажи.
– Немцы к Ленинграду подошли очень рано, – рассказывал Валентине Ивановне Иван Акимович, – хотели город с ходу взять. Мы защищали подступы к Ленинграду до 15 сентября 1941 года. Какая там была оборона? Пробьют немцы брешь, нас туда кидают, вклинятся в другом месте – нас вновь перебрасывают, наши в атаку пошли – мы их поддерживаем. Артиллерия-то резервной называлась. А резерву – кот наплакал.
– Одна батарея нашего полка стояла у Дома Советов, на неё 17 танков прорвались, – тут у Ивана Акимовича сдали нервы и он заплакал. Потом, немного успокоившись, продолжил. – Из батареи в живых остались два человека: командир батареи и наводчик, да орудие без панорамы.
– Страшно? – спросил тут же Милютин свою собеседницу. – Вот и нам страшно было. Я в дивизионе редко был, чаще на передовой. Всем под Ленинградом худо было: и нашим, и немцам. Особенно туго стало, когда я попал на Невский пятачок. Он крохотный, метров пятьсот от берега и четыре километра шириной. Всю зиму там простояли. А ели что придется. Травы и той не было, даже не могу говорить об этом… Бились там за каждый миллиметр. Это ужас был! Да какая оборона! Окопы из убитых делали, траншеи и землянка – тоже из убитых. Палатку сверху натянешь, вот тебе и всё жилье. В траншеях – вода по колено. Хорошо, если похлебаешь какой-то жижи да отогреешься.
До сих пор военные историки не знают точного числа погибших на Невском пятачке, цифры разнятся в разы: от 50 до 250 тысяч человек. Сегодня поисковики поднимают от 10 до 16 килограммов пуль и осколков с квадратного метра.
Под Ленинградом Милютин первый раз был ранен. Пошел он с однополчанином за продуктами и попал под обстрел. А несли-то парни две буханки хлеба.
– Меня рюкзак тогда спас, – признался Иван Акимович. – Из пулемета по нам шарахнули, одна пуля через сухой хлеб прошла и в плечо впилась. Не хлеб, так и остался бы там. Это было 17 апреля 1943 года в районе мясокомбината. Контузии, правда, до этого были. В госпитале я не лежал ни с ранением, ни с контузиями. Я из них уходил, никаких справок не брал, спешил в свою часть, к ребятам.
До 1944 года бросали подразделение Милютина по всему Ленинградскому фронту, и лишь когда в движение пришел весь северный участок советско-германского фронта, двинулся в наступление и 577 гаубичный артиллерийский полк 80 тяжелой гаубичной артиллерийской бригады разрушения.
– Мы пошли в направлении Нарвы. Причем марш вели не просто так, в пешем строю, а на технике. У нас была сплоченность с самоходчиками. Командир двигался на самоходке, а я с рацией – на машине. Мы с командиром быстро сработались. Он в передовых порядках наблюдает, я – передаю команды на огневые позиции.
На начальном этапе войны подвиги солдат и офицеров не так часто отмечали правительственными наградами, как на завершающей её стадии. Может быть, справедливым было решение командования, когда с 1943 года ордена и медали стали вручаться значительно чаще, в том числе и тем бойцам, кто прошел дорогами войны с самого её начала. К числу таких относился и наш земляк.
14 мая 1944 года командир дивизиона капитан Татьянкин представил командира отделения разведки 2 дивизиона 80 тяжелой гаубичной артиллерийской бригады разрушения сержанта Ивана Милютина к медали «За отвагу»: «За время боевых действий дивизиона сержант Милютин показал образцы высокого боевого умения, мужества и отваги. 2 марта 1944 года, заменив раненого командира отделения разведки, Иван Акимович засек девять огневых точек противника и корректировал огонь батареи, пока они не были подавлены. 19 апреля 1944 года, находясь на подвижном наблюдательном пункте, под сильным огнем засек скопление противника. Милютин стал корректировать огонь батареи, в результате чего было подбито два танка, рассеяно и частично уничтожено до батальона пехоты, подготовившегося к атаке».
Это была вторая медаль отважного разведчика. Первую – «За оборону Ленинграда» – Иван Милютин получил в 1943 году после подписания приказа по 541 гаубичному артполку 80 гаубичной артбригады.
В 1945 году отважный разведчик был награжден двумя орденами – Красной Звезды и Славы III степени. Первый орден ему был вручен 20 января «…за то, что в период наступательных боев с 14 января 1945 года, …находясь все время в боевых порядках пехоты, засекал вражеские артиллерийские и минометные батареи, корректировал огонь дивизиона. Благодаря его работе, было подавлено три артбатареи и четыре минометные. 14 января во время контратаки противника старший сержант Милютин, находясь в боевых порядках пехоты, корректировал огонь дивизиона. Контратака противника была отбита, в чем большая заслуга товарища Милютина».
Через месяц и один день комбриг Волков представил нашего земляка к самому почетному солдатскому ордену – Славы. Наградили им Ивана Милютина в апреле победного 1945 года. Тогда, 13 февраля, при отражении очередной контратаки противника Милютин вновь корректировал огонь гаубичного дивизиона. Атака фашистов захлебнулась с большими для них потерями. 14 февраля во время боя отважный разведчик был контужен. Придя в сознание, вновь начал корректировать огонь. В тот день нашим артиллеристам удалось подбить пять вражеских танков и уничтожить до роты противника. Очередная попытка фашистов выбить нашу пехоту с занимаемых рубежей провалилась.
На заключительном этапе войны бои шли с не меньшим накалом, нежели на начальном.
– На островах Балтийского моря мы уничтожали диверсионные группы противника, потом нас перебросили в Польшу, – вспоминал ветеран. – А из Польши – в Германию. Бои, бои… все с боями шли. В самом Берлине я не был. Нас бросили на уничтожение северных группировок. Моя часть и День Победы там встретила, а я – в госпитале, в Германии. Ранило меня в руку, спину и в ногу.
Как многие сельские парни, Иван Акимович мечтал о том, чтобы война поскорее закончилась. Милютин не просто этого хотел, он ратными подвигами приближал ту Победу. А когда она свершилась, с не меньшим усердием взялся за мирный труд. После войны в колхозе был разнорабочим, а потом, освоив трактор, сел за его рычаги. В уборочную трудился на комбайне «Сталинец». В 1957 году за работу на залежных землях фронтовик был награжден медалью «За освоение целинных земель». Побывал Иван Акимович на должности бригадира. В 1961 году его перевели на новую – учетчика тракторной бригады.
В 1967 году Иван Акимович с семьей перебрался в Седельниково, устроился работать учетчиком мехотряда в Сельхозтехнику. В этой же организации был и кладовщиком, и начальником обменного пункта. В районном центре бывший разведчик брался за любую работу, так с 1974 по 1977 годы трудился заведующим по хозяйственной части райбольницы. До 1978 года – в Омском областном обществе охотников и рыболовов, с 1978 по 1980 – лесником Седельниковского лесхоза. Последнее место на трудовой ниве – кладовщик в колхозе имени Избышева. Лишь в 1993 году, уже будучи в 73-летнем возрасте, Иван Акимович отправился на заслуженный отдых.
В 1985 году на парадном пиджаке Ивана Акимовича появился третий орден – Отечественной войны II степени.
Алексей БАСТРОН, Елена ПОПЛАВСКАЯ.