Впервые публично о юбилее села Седельниково речь зашла 30 июля 2018-го, на аппаратном совещании у главы Седельниковского района Алексея Сабаева. Тогда была озвучена идея о широкомасштабном праздновании 300-летия районного центра в 2026 году.
Одним из направлений подготовки к юбилейной дате стала серия публикаций об основании населенных пунктов муниципалитета, его истории и людях, тем более, что сегодня есть на что опереться – доступные архивные материалы об освоении Сибири в 16 и 17 веках. Да и предыдущее издание об истории района – книга Р.С.Шевченко и Н.Ф. Морозовой «В заиртышских далях» – вышла в свет два с половиной десятилетия назад, а с этого времени много воды утекло.
Мы продолжаем публиковать цикл статей седельниковского краеведа Сергея Серобабова и других наших авторов, объединенных одной темой – основание населенных пунктов нашего района.
В мире мифов и легенд
Оказывается, в истории нашего района до сегодняшнего дня сохранились десятки мифов и легенд. С первыми из них я столкнулся еще в детстве в Лебединке, когда на вопрос, почему так называется деревня, все наперебой рассказывали об исчезнувшем в округе озере, на котором было много лебедей.
Дальше – больше. Говорили о том, что первыми жителями заиртышских урманов были татары, они и дали названия всем нашим рекам. Что Кейзес основали вятичи в 1861 году, Андреевку – крестьянин из Львовки Андреев, а Голубовку – Голубов. Про даты основания многих сел и деревень, и места выхода переселенцев, вообще молчу. И даже с нашим райцентром не все так, как многие думают. С него и начну.
Официально считается, что основали село Седельниково Иван Петрович Седельников и три его сына: Семен, Тимофей и Козьма (со ссылкой на работы профессора А.Д. Колесникова и дело № 144, опись 8, фонд 154 о результатах 5 ревизии 1795 года, которое хранится в Тобольском архиве). У Колесникова в книге «Омская пашня» читаем: «В ревизской сказке 1795 года в Седельниковой записана семья Ивана Седельникова в составе 15 человек. Здесь же записаны Семен, Тимофей и Козьма Седельниковы».
Как видим, сведений о степени их родства нет и отчеств тоже, поэтому его ошибочно взяли из этой же работы, где идут рассуждения ученого об именах и фамилиях: «C основанием города Тары русские казаки, стрельцы и крестьяне имели устойчивые прозвища по имени деда или отца, или по профессии. В записи указывалось имя, имя отца и прозвище: «Иван Петров сын Седельников» или «казак Тарского города Василий Иванов сын Шкунов».
В архивных фондах
А теперь читаем архивные документы. Кого же на самом деле учли в 1795 году в обнаруженной деревне переписчики: «Переселившиеся из д. Островной Аевской волости:
1. Иван Васильевич Седельников – 65 лет, у него дети: Семен – 40 лет, Семена жена Варвара. У них пять детей. Умершего Ивана (старшего сына Ивана Седельникова, умер в 1783 г.) Седельникова жена, вдова Прасковья Андреевна – 43 года с шестью детьми.
2. Семен Семенович Седельников – 36 лет, с женой Пелагеей, 39 лет и дочерью Авдотьей. (Это отдельная ветвь Седельниковых, и так как в ней не родилось мальчиков, в нашем районе ее продолжит в дальнейшем его племянник – прим. С.С.).
3. Тимофей Иванович Седельников (третья ветвь Седельниковых – прим. С.С.) – 33 года, жена Пелагея, 26 лет, у них дети: Леонтий и приемная дочь Ирина. Умершего Афонасия Седельникова жена (Афонасий Данилович Седельников, умер в 1792 г., возможно двоюродный дядька – прим. С.С.), вдова Мария Григорьевна – 53 года с пятью детьми.
4. Переселившийся из д. Шуховой: Козьма Гаврилович Томский с женой и четырьмя детьми.
5. Петр Борзецов с женой, матерью, сестрой и ее дочерью, и сиротой племянницей.
7. Причисленный с 1795 года, отставного казака Ивана Ивановича Седельникова (возможно еще одна ветвь Седельниковых – прим. С.С.) сын Матвей – 30 лет с женой Лукерьей, 27 лет».
Все они или записи об их смерти есть в 6, 8, 9, 10 ревизиях 1812, 1834, 1850, 1858 годов, только, естественно, некоторые отделились от родных и количество детей увеличилось. И только в восьмой ревизии у многочисленных потомков Седельниковых появился и Иван Петрович, и Кузьма, только Михайлович. Еще один Иван Петрович приехал с семьей из г. Тары в 1831 году, но в тот же год умер. Его дети – новая ветвь Седельниковых в районе. Так что на Празднике Севера 2018 года по стадиону разгуливали и мифический основатель села Иван Петрович, и его сын Козьма.
И самое главное
Ну а предпоследнюю запись в документе почему-то никто не увидел вообще, а она, на мой взгляд, важная и интересная:
«6. Из города Тары: Илья Неустроев (вдовец) – 80 лет, вдова Авдотья Петровна Рыжкова – 82 года. У них дети: сын Никифор Семенович Рыжков – 41 г. и дочь Авдотья – 35 лет».
Кто они? Однозначного ответа пока нет. Но вы бы поехали лет эдак в 70, если брать во внимание, что до недавнего времени считалось, что основано Седельниково в 1785 году, практически без детей, из города за землей в тайгу, на голое место? Вот и я нет! А почему у Семена и Авдотьи нет семьи и детей? А не они ли и были настоящими первыми поселенцами на берегах тихой Китюпки, а Седельниковы и другие прибыли на уже обжитое место? Фамилии Неустроев и Рыжков есть в «Дозорной книге» 1701 года, что подтверждает, что в Тару они прибыли так же, как и Седельниковы еще в 17 веке.
В подтверждение этой версии и вновь принятая дата основания нашего села – 1726 год, взятая из «Справочной книги населенных мест Западносибирского края», изданной в 1928 г. в Новосибирске. Скорее всего, Неустроев и Рыжкова – старообрядцы, бежавшие от зверств, которые учинили в 1722 году посланные Петром I для подавления «Тарского бунта» регулярные части. Десятки отрубленных и повешенных на копья голов раскольников в течение нескольких дней наводили ужас на горожан. А сотни староверов из Тары и ее округи сожгли себя заживо, но от веры не отказались. К 1724 году в гарнизоне Тары из 795 служилых людей осталось 26. Гонения на староверов продолжались еще десятки лет, вот и уходили они в безлюдные места. Умер один из последних очевидцев репрессий и первых основателей нашего села Илья Неустроев в 1797 году.
К вопросу о дате и месте
Кстати, год переселения Седельниковых на Уй тоже неправильно подсчитан: «лет десять назад» – это не десять лет. А так как младшему сыну вдовы Марии Гавриловны, Данилу, было на 1795 год 6 лет, прибавляем один и получаем максимум 7 лет назад – и минимум – 1788 год.
И еще один факт подтверждает эту дату: Иван Иванович Седельников умер в Островной в 1786 году, и стать вдовой раньше этого срока приехавшая в Седельниково Прасковья Андреевна никак не могла. К тому же не все учтенные в новой деревне приехали в один год. Так, жена Афонасия Даниловича Седельникова с детьми приехала после смерти мужа на заимку к Тимофею Ивановичу в 1792 году. А год его появления на Уйских берегах – вообще загадка.
В ревизской сказке 1795 года по деревне Островной есть данные и по предыдущим ревизиям 1782 и 1763 годов, но Тимофея Ивановича и его отца Иван Ивановича или Ивана Федоровича (по Колесникову) в них нет, хотя Тимофею должен был быть год отроду, и 20 лет (в ней учтены даже месячные дети). Где же он был 33 года? Ведь учтен он только в ревизиях 1795 года при обнаружении в Седельникове? Вполне возможно, что родился он в 1762 году уже на заимке, а его отец приехал на Уй еще раньше, вероятнее всего тоже одним из первых, в 1726 году, а все остальные Седельниковы подтянулись к ним позже.
Интересна и судьба самой деревни Островной. Из записанных в ней по ревизии 1782 года восьми семей, четыре с половиной (брат Семена Семеновича Седельникова Илья с женой, тремя детьми и незамужней сестрой отказался покидать Родину, а их отец, Семен Никитович, как записано в документах бежал с односельчанином), переехали в Седельниково. Одна семья старожилов уехала в Иванов Мыс, две – вымерли.
И вовсе не в поисках земли и более удобного места отправились Седельниковы в урман, а подальше от власти. Ибо пострадали от нее не только из-за веры, но и по службе. Прибыли они в Тару в 1634 году стрельцами, причем Василий Павлович, а позже Иван, были сотниками, а после петровских реформ в армии и опалы на стрельцов, стали рядовыми казаками, а еще позже – казенными крестьянами.
Однако и некоторые из этих фактов требуют дополнительного изучения и доказательств. Во-первых, все исследователи путаются с местом, откуда приехали Седельниковы. Одни называют Нижний Новгород, другие – Вологду, третьи – более конкретное место: город Семенов. А также разные должности: стрелец, казак, сотник. Сегодня документы многих архивов городов Европейской России оцифрованы и находятся в свободном доступе. Их анализ показывает, что Семеново к 1634 году было лишь селом, а в гарнизоне Вологды числилось всего 150 стрельцов, и Седельниковых среди них нет, и вряд ли большую часть гарнизона отправили в Сибирь. Но Седельников (Седельник) Василий есть в списках посадских людей Вологды, к тому же он имел в городе торговую лавку и усадьбу размером больше чем у некоторых дворян. И вполне возможно, что именно он и отправился в Сибирь.
В Нижнем стрельцов было побольше, около 700. Жили они и в городе, и по слободам, поэтому обнаружить их всех пока не удалось. Возможно, в Сибирь приехала и не одна семья Седельниковых. На конец 17 века один двор Седельниковых учтен и в Тобольске. И уж тем более не все Седельниковы являются потомками основателей нашего села. Анализ ревизских сказок показывает, что к середине 19 века Седельниковы проживали не только в Таре и Островной, но и в деревнях Мамешевой, Солдатской, и четыре ветви (10 семей) в – Колбыжской, которые, если и являются родственниками наших Седельниковых, то далекими. Кроме того, пока не удалось связать документально Седельниковых из Островной и других деревень с тарскими.
А новая деревня продолжала расти. К 1812 году приехали с семьями Семен Бутаков, еще два брата Томских из д. Шухово, Федор Ватулин. К этому году появились в деревне и первые ссыльные – посельщики Савелий Степанов, Андрей Сухоруков, Самойло Плахотин и Степан Духовской. К 1858 году количество дворов увеличилось втрое – до 48.
В 1833 году из деревни Шуховой, а не Мурзина приехали Избышевы, сын последнего из Седельниковых, оставшихся в Островной, Павел Ильич с семьей, из г. Тары – Алгазины. Все они потомки Тарских служилых людей. Кстати интересно, что предок Алгазиных был пушкарем, а происходил из местных крещеных татар, а Избышевых – участвовал в последнем походе против Кучума. Чуть позднее, в 1842 году, прибыли Февралитины из Ишимского уезда и многие другие. Но еще больше переселенцев приехало в 1860 и 1890-е годы.
Забегая вперед, скажу, что история основания других деревень не менее интересная. Об этом – в следующих очерках.
Сергей СЕРОБАБОВ.