Слуднев Яков Андреевич (1913-1943 гг.), уроженец села Кейзес Седельниковского района Омской области. В РККА призван Седельниковским РВК в 1941 году.
Лейтенант/младший лейтенант, командир взвода связи 3 стрелкового батальона 1263 стрелкового полка 381 стрелковой дивизии Западного, Калининского и 1 Прибалтийского фронтов. На фронтах Отечественной войны – с июля 1941 года. Член ВКП(б) с 1941 года. Умер от ран 4 декабря 1943 года. Первичное захоронение – в братской могиле в 150 метрах северо-восточнее деревни Новка Городокского района Витебской области Белоруссии. Перезахоронен на северной окраине деревни Ковали того же района. Награжден орденом Красной Звезды.
Яков лежал на грязном снегу уже почти час, ноги замерзли настолько, что он почти их не чувствовал. Но больше всего, несмотря на мороз, как-никак 30 ноября на дворе, его мучила жажда. Левая сторона живота горела огнем. Лейтенант попытался привстать на локтях, но в глазах потемнело от боли, и он вновь откинулся на спину. Провел рукой по шинели – ремня как ни бывало, а на ладони – липкая и горячая кровь.
– Надо же, – подумал Слуднев, – два года воюю – ни царапины, а тут, в Белоруссии зацепило, да видать хорошо и что самое противное – в живот. Может и жить-то осталось считанные часы.
Сознание его вновь помутилось, и он впал в небытие. Не слышал лейтенант, как на плащ-накидке с передовой его вынес санитар 457 медсанбата. В себя пришел в медицинской палатке.
– Сестричка, что со мной? – спросил он у вошедшей операционной медсестры.
– Ранены вы, товарищ лейтенант. Тяжело. Всю левую сторону живота осколками посекло. Потерпите, скоро сделаем операцию, пойдете на поправку.
Яков прикрыл глаза. Каких-то шесть дней назад удача улыбнулась ему – по части зачитали приказ о награждении командира взвода связи 1263 стрелкового полка лейтенанта Слуднева орденом Красной Звезды, а теперь вот отвернулась и, как видно, навсегда. Понимал он, что множественное осколочное ранение в живот – в большинстве случаев смертельное. Насмотрелся на умирающих после минометного обстрела солдатиков за два года войны. Теперь вот и сам угодил под немецкую мину.
Лейтенант лежал на еловом лапнике и вспоминал, как полк две недели назад переправился через реку Оболь и повел наступление на деревню Селище.
– Много тогда фашистов наши разведчики покрошили, многих отметило командование: кого медалями «За боевые заслуги» и «За отвагу», кого орденами Славы и Красной Звезды, – стал вполголоса рассказывать Яков лежащему рядом старшине.
Разговаривать ему запретила сестричка, но как удержать душу, когда понимаешь, что жить-то тебе осталось день-два. И то, если протянешь столько…
– На плацдарме мы закрепились основательно, связь нужна была командиру, а у меня – всего пять километров кабеля, – продолжил он, немного восстановив силы. – А оборону заняли по фронту – в 12 километров. Где взять «полевик»? Решили у немцев срезать. Тут надо было все хорошенько обмозговать. Резать кабель вдоль фронта – верная смерть. На «передке» вражеские связисты сразу же тебя повяжут, а то и без долгих разговоров пристрелят. Резать из глубины обороны – это дело. Но кабель там надо, во-первых, найти, а во-вторых, вынести. 7 километров провода – это 14 полновесных катушек. Не считая того, что эти семь километров надо ещё пройти по немецким тылам…
Раненый лейтенант вновь умолк. Молчал и старшина. Заговорил Яков лишь через полчаса: от боли сознание мутилось, но остановиться он уже не мог.
– Саперы обеспечили моему взводу коридор, мы по-тихому преодолели «нейтралку» и к утру пробрались в ближайший лесок. День наблюдали за коммуникациями немцев, и нашли «полевик». Пошли по нему вглубь обороны. Как только стемнело, срезали кабель и бегом, выставив охранение, двинулись в свою сторону. Первые два-три километра прошли без шума, немцы ничего не поняли, списали, наверное, на обычный порыв линии связи, а когда обнаружили потерю кабеля, открыли шквальный огонь по ложбинке, где он был проложен. Это хорошо, что от передовой они не сообразили выслать группу захвата, а то нелегко бы нам пришлось. Выход наш прикрыла разведка и саперы…
– Дерзко сработали, – раздался голос из глубины санитарной палатки. – Командование-то, лейтенант, хоть как-то оценило то, что вы сделали?
– Комполка представил меня к медали «За отвагу», а начальство решило вручить орден Красной Звезды, – ответил Яков. – Получить его, правда, ещё не успел. Наградили не только за эту вылазку, но и за устранение десяти повреждений на линии связи. Так мне сказал майор Фирсанов.
– Товарищ лейтенант, я же просила вас не разговаривать, силы надо беречь, – строго осадила Слуднева операционная медсестра. А потом приказала санитарам нести его в операционную палатку.
Яков Слуднев (справа) со своими боевыми товарищами
После того, как военврач извлек осколки, вычистил рану и заново перевязал комвзвода связи, на какое-то время Якову стало легче: он забылся тяжелым сном… А через три дня, 4 декабря 1943 года, не приходя в сознание, в 457 отдельном медсанбате 381 стрелковой дивизии Слуднев умер от последствий ранения.
Схоронили его бойцы санитарного взвода в 150 метрах северо-восточнее деревни Новка Городокского района Витебской области Белоруссии. А жене – Домне Федоровне – отправили извещение о гибели. Через несколько лет останки павшего офицера белорусские поисковики перезахоронили у соседней деревни Ковали и увековечили его имя в списке воинского захоронения.
P.S.
26 декабря 2017 года на почту Седельниковского районного поискового объединения командир поискового отряда «Наследники Великой Победы» Кейзесской средней школы Сергей Плехов выслал фотокопию страницы из Книги Почета Кейзесского сельского поселения, что хранится ныне в школьном музее, рассказывающую о вдове Якова Слуднева – Домне Федоровне.
Согласно записи, техничка Кейзесской средней школы Слуднева Домна Федоровна, решением исполкома Кейзесского сельского Совета депутатов трудящихся от 5 ноября 1969 года в честь 52 годовщины Великой Октябрьской социалистической революции за долголетний и добросовестный труд в школе занесена в Книгу Почета.
Алексей БАСТРОН.